«Как солдатик!» – недовольно сморщилась Лариса. Вот всегда так! Где бы потянуться, как положено пробуждаться современной женщине, так нет – услышала звонок и тут же вскочила, как сумасшедшая. «И, кстати, кому это неймется-то в такой час?!» – недовольно поморщилась Лариса, разглядывая номер абонента.
Номер был смутно ей знаком.
– Привет учительнице математики!
Лариса голос узнала – Шурик.
– Здравствуйте, Саша!
– Вы меня узнали? Это радует! Ну, я с сюрпризом!
– Да, точно! Разбудили меня в семь утра! Это уже «сюрприз»! Правда, не очень приятный!
– Ну, не ворчите! Я постараюсь исправиться. Просто, я подумал, что сегодня день рабочий, и учительнице уже пора быть на ногах, или вообще бежать в школу!
– Ну, все почти так, но у меня сегодня третий урок, поэтому я позволила себе поспать!
– Тогда еще раз прошу прощения, и желаю вас… нет, тебя! Мы ж на «ты», так ведь? В общем, я желаю тебя видеть!
Они договорились встретиться после уроков, при этом Лариса подробно рассказала, где лучше ее подождать. Ну, не на глазах же учеников свидание устраивать?!
Но ее музейный знакомый приперся под самые окна школы. Когда Потапова вышла на крыльцо, она чуть дара речи не лишилась. Полный двор детей, коллеги, родители учеников, а этот кавалер подкатил на своей страшной машине, похожей на хищную рыбину, распахнул дверцу, и преспокойно курил, полулежа на переднем сиденье. А на крыше автомобиля лежал огромный, какие только на похороны приносить, букет ярко-красных роз.
Лариса покраснела. Если бы машина стояла чуть подальше от школы, то она рванула бы мимо, и пусть бы этот непонятливый Шурик догонял ее. А тут… Растопырился на весь двор, не пройти, и сидит, как барин, музыку слушает, дым кольцами пускает. Да еще этот букет… ну, разве что наврать потом всем, что это родственник, и они просто договорились с ним на кладбище съездить после работы.
Но и этот вариант отвалился. Потому что Шурик, увидев Ларису, вылез из машины, букет тяжеленный подхватил, и навстречу ей двинул. И улыбался ей при этом от уха до уха! Какие тут на фиг «похороны»!
– Саша, я же просила ждать меня не у школы! – прошипела Лариса.
– А какая разница? – непонимающе уставился на нее Шурик. – И вообще. Мы люди-то взрослые!
– Вот именно! Мы – взрослые. А работаю я в школе, – Лариса даже разозлилась на непонятливость нового знакомого.
– И что? Что случилось-то? Я приехал встретиться с женщиной, которая мне понравилась. Сижу тихо-мирно, никого не трогаю, жду. Цветы вот принес! Что случилось-то? Или у тебя муж, и ты боишься за свою репутацию?
– Да нет у меня никакого мужа! Просто… Ну, как ты не понимаешь?!!
Спасла ситуацию Катя Миронова, у которой в этот день уроков не было, но она заходила в школу по делам.
– Лар, привет! – Катерина критично глянула на Шурика с похоронным букетом, и, кажется, поняла, почему подруга, красная, как рак и взвинченная.
– Привет! – кивнула ей Лариса. – Кать, ты не очень спешишь? Составь нам с Шуриком компанию?!
– Легко! – Катерина подмигнула Шурику. – Запрягайте, молодой человек, вашу лошадь, и двигаем куда-нибудь подальше, пока тут толпа зевак не собралась…
Потом они сидели в прохладе уличной кофейни, и Катерина втолковывала бестолковому Шурику прописные истины о том, что учительница – это существо особое, можно сказать – бесполое, расслабляться права не имеет, потому что легко может попасть впросак.
– Ну, девушки, вы даете! «Бесполые существа»! А личная жизнь у учительниц как же? Я слышал, что они тоже замуж выходят, и даже – о, ужас! – детей рожают!
– Бывает-бывает! – со смехом подтвердила Катя. – Но! Знаете ли, все это почти тайно. А если серьезно, то, молодой человек, у нас действительно профессия в этом плане особенная. Не стоит афишировать детям свою личную жизнь. Дети – существа беспощадные, уж поверьте мне. И попробуй потом что-то спросить с ученика, если он знает некие тайны про мою личную жизнь.
– И вы хотите сказать, что учительницы – это такие святые тетеньки?
– Нет! – в один голос возразили Шурику Катя с Ларисой, и расхохотались.
– Знал бы ты, какие приключения у нас в жизни были! Знали бы про это наши ученики… Эх! – Катя хитро посмотрела на Ларису. – Мы когда-нибудь расскажем. Может быть. А вообще-то, поговорочка про то, что в тихом омуте черти водятся, это как раз про нашу сестру!
Шурик в жизнь Ларисы вошел очень легко: так легко проникают в дом кошки с лестницы. Можно сказать, просочился в щелочку приоткрытой двери, сел на табурет у двери, зажмурился, и хозяева сразу поняли, что выгнать его рука не поднимется. А как только понял, что гнать его не собираются, так осмелел, и проявил недюжинные способности в вопросе приготовления пищи: Ларкиных бутербродов ему явно не хватало.
Про себя Шурик рассказал Ларисе, что нет у него ни жены, ни детей. В паспорте у него, правда, имелся штамп о браке, но Шурик объяснил: нет времени съездить отметку о разводе поставить. Лариса мельком увидела прописку у кавалера – Веселый поселок. И, как сфотографировала, и улицу, и дом, и квартиру – была у нее такая способность уникальная. Шурик рассказал Ларисе, что родни у него не так много – только престарелая полуглухая тетка Маруся, с которой они и живут вместе где-то в Веселом поселке.
Про работу Шурик Ларисе наврал: сказал, что протирает штаны в НИИ какой-то радиоэлектроники и пишет диссертацию, но прокололся очень скоро. Как-то приехал к ней без предупреждения утром, а ее уже не было дома, и Шурик написал Ларисе записку, насажав в каждом слове по пять ошибок – одна страшнее другой.
Когда Лариса прижала его к стенке вместе с его ненаписанной диссертацией, он не смутился, и шепнул ей на ухо, что диссертация и вся эта наука – это только прикрытие. Оперативное.
Лариса с любопытством на него посмотрела.
– Лар! – шепотом сказал Шурик. – Ну что ты заставляешь меня вслух произносить то, что я не должен, не имею права разглашать?! Ну, работаю я в такой структуре, название которой до сих пор пугает обычных людей. Но в этом нет ничего особенного. Просто, иногда я могу уезжать, и на достаточно продолжительное время. И свободен я больше в будние дни, а в выходные у меня работа. Помнишь, мы встретились с тобой в музее?
– Ну?
– Это какой день был? Суббота! Вот, я на работе был. Встреча у меня в музее с одним нужным человечком проходила. Ты извини, я много-то не могу рассказывать, у нас за длинный язык не жалуют. Длинные языки к полу гвоздями приколачивают! Во как!
Лариса была заинтригована. Она сама по характеру была следователем, любила решать задачи и головоломки, и даже вполне серьезно считала, что следствие – это дело математика, потому что в основе каждого преступления лежало уравнение с двумя и более неизвестными, и все что нужно для раскрытия преступления – это просто решить уравнение правильно.
Ее всегда тянуло к тайному, ей хотелось разгадывать загадки. Но в ее жизни загадок было не так много. Да и были они не очень интересные. Ну, не много ума надо, чтобы вывести на чистую воду компанию шестиклассников, подбивших весь класс на бойкот учителю физкультуры. Детей Лариса видела насквозь. Видимо, сказался многолетний опыт воспитания Пашки. Лариса не давала ему врать. Пару раз поймала за язык, заставила признаться, и дала понять, что так будет всегда. И все стало на свои места. Едва почувствовав неладное, она лишь строго говорила племяннику:
– Начистоту и без утайки!
И он рассказывал все, как было. Лариса дала ему понять, что не будет его драть ремнем. Хотя наказания были, но они были временными. Искупил вину за содеянное – и снова все по-прежнему. Главное, она внушила своему Пашке, что если он честно признается, то у него будет чистой совесть, а значит, жить будет легче. Не надо будет ворочаться до утра в постели с мыслями о том, что завтра может все открыться и ему будет ужасно стыдно перед Ларисой. Тайное всегда становится явным – это он запомнил хорошо.
С учениками было сложнее. Но с ними у Ларисы была своя тактика выявления правды. Она выстраивала четкие, математически выверенные версии. Она без истерик и угроз выкладывала проштрафившимся деткам эти версии, и попадала в точку. В общем-то, это было не так сложно делать. Дети не умеют прятать концы в воду. А если речь идет о групповом безобразии, то там все еще проще. Стоит задеть одного, как он начинает сдавать всех, потому что коллективная ответственность – это всегда не так страшно, как индивидуальная. Ну, представьте, одному париться на ковре в директорском кабинете, или втроем? А еще лучше впятером!
В общем, она была из тех, кто умел разгадывать тайны. И вдруг в ее окружении появился Шурик, который намекнул, что работает в сфере загадочной, и не просто так, а на самом «верху». Шурик при этом красноречиво завел глаза в небо. Лара даже растерялась. Ну, намек она сразу поняла, но что все так серьезно и высоко – даже подумать не могла. А когда усомнилась, Шурик ей внимательно в глаза посмотрел, за обе руки ее взял, покачал их, поднес к губам по очереди, коснулся легко, и проникновенно сказал:
